Долой
М.Б.,
одержимому
192... год.
Москва. Красная площадь.
"Товарищ
девушка! Предлагаю тебе удовлетворить
здоровую половую потребность!" Я
оборачиваюсь. Гордость за великую Родину
озаряет мое лицо. Говёным отсталым
странам Запада до здорового секса ещё лет
тридцать ползти - а у нас уже есть!..
Высунув розовый кончик
молодого языка сосредоточенно мажу
кистью по кумачу: "Долой стыд!"
Придавленным эксплуататорами народным
массам Соединенных Штатов стыдно, они
забиты нуждой, они прячут глаза,.. "Петрова!
Тишкина вошь! Это чего?" - откуда-то с
сверху орёт товарищ директор клуба: Я не
понимаю: "А чего?" "Как чего? Ты
глянь на свое художество! Нет, вы только
гляньте!" Гляжу. Бледнею. "Долой"
вполне нормально. А у "стыда" буквы
раза в два мельче... Сама не знаю, как такое
вышло? Убейте меня, Сан Baныч, разрежьте на
куски! "Эх това-а-рищ Петрова... Такую
вещь спортили! Пять метров новёхонького
кумача..." Чувствую по голосу - простил.
"Сама и понесешь". "В первом ряду?"
"В первом, дуреха, первом!" Мамочки!
Ура! Завтра, отринув буржуазные одежды,
гордые и смелые комсомольские тела
двинутся по летней Москве! И я -первом
ряду! От радости чувствую жар в животе.
"Сан Ваныч, можно отойти?" "Куда
это?" "Чувствую потребность
удовлетворения здоровой половой
потребности..." "Понятно... Эх, работы
невпроворот... Ладно! В третьем кабинете
товарищ Семеняка красит стены, можешь
идти. Скажи, что я разрешил". "Товарищ
Сан Ваныч!" - чмокаю в щеку и бегу на
второй этаж, к товарищу Семеняке. "Десять
минут!" кричит вдогонку расщедрившийся
директор.
Лечу по коридору, на ходу
расстегивая блузку, и уже открывая дверь
третьего кабинета умудряюсь расстегнуть
лифчик. Запыхавшись кидаюсь к штанам
Семеняки, поясняя: "Сан Ван... разре...
дес ми... здо... пол... требность!" Лицо
Семеняки озаряется здоровой
коммунистической радостью. Мы еще ни разу
не имели созидательного наслаждения
кожными покровами и проникновением
просветленной новым разумом плоти.
Семеняке сорок лет, он старый большевик,
испытанный в боях с буржуазной гидрой,
удовлетворяться с товарищем Семенякой -
большая честь для комсомолки, родившейся
слишком поздно. От плохого обмена веществ
и перебоев с питанием в годы гражданской
войны у товарища Семеняки очень большой
живот и я, способствуя качественному и
максимальному удовлетворению, сама
накрываю жизнерадостной промежностью
огромные половые органы товарища.
Семеняки, согласно п.З ст. 125 "Настольной
книги молодой комсомолки" /позиция "Красная
всадница"/. Мы вместе торжествующе
кричим, делясь своей радостью с
товарищами, трудящимися в соседних
кабинетах. Половые органы старого
большевика удовлетворяют мою плоть
строительницы светлого советского быта и
как бы передают эстафетную палочку
революционной традиции. Молодой
качественной грудью трусь о волосатый
живот товарища Семеняки. С ликующим
криком он хватает меня мозолистыми
пролетарскими руками за ягодицы, и вот
уже я стою на четвереньках и дорогой,
дорогой боевой товарищ щедро
удовлетворяет меня снова, и снова, и снова...
Я плачу от счастья. Кто-то трясёт меня за
плечо. Поднимаю заплаканные глаза. Это
Сан Ваныч. Он показывает на часы: "Петрова,
десять минут..." "Сан... Сан... - жалобно
выталкиваю из пересохшего горла, - я... еще...
еще не..." "Эх, това-а-рищ... Ну да что с
вами молодыми поделаешь!" - вздыхает
Сан Ваныч и расстегивает брюки. Счастье,
счастье! Я от счастья даже говорить не
могу, жадным ртом ловлю половой орган
дорогого товарища директора клуба. Для
максимального взаимного наслаждения
красной коммунистической звездой ложусь
/п.1 ст.18/, натренированные легкой
атлетикой ноги разводя в шпагат с целью
помещения во мне целиком половых органов
товарища Семеняки. Руками надержно держу
Сан Ваныча, помогая его товарищескому, до
боли классово близкому органу войти в мою
ротовую полость... Наконец товарищ
Семеняка, полностью удовлетворив свою
здоровую потребность, вынимает из меня
орган удовлетворения и, одевшись,
продолжает красить стены. В дверях стоят
мои подруги, молодые комсомолки, и ждут,
когда освободится товарищ директор. Сан
Ваныч, поняв по моему лицу и движениям
живота, что я хочу заполнения пустоты,
образовавшейся в результате перехода
товарища Семеняки к малярным работам,
погружает свои органы в пустоту,
поднимает меня и кладет животом на
покрытый кумачом стол, чтобы удобно было
также максимально удовлетворять мою
грудь путем трения. Он просит товарищей
комсомолок позвать из второго кабинета
товарищей Климова, Степаненко и
Стамбулцяна... Кажется, сердце мое сейчас
разорвётся от счастья! Товарищи! Друзья!
Соратники! Ликующий рёв вырывается из
объятой благодарностью груди. Я слышу,
как вторят этому крику заполняющие
комнату товарищи, я вижу краешком глаза,
как десятки юных, здоровых тел
погружаются друг в друга, и кто-то
затягивает "Интернационал", и сердце
моё поет эту гордую песню свободных людей...
Поздним вечером иду из клуба в
общежитие. Звезды уже горят над любимой
Москвой. Как все-таки хорошо быть
прогрессивной молодежью! Жить в свете
разума! На прошлой неделе лектор из
общества "Знанию - силу" делал у нас в
ячейке доклад о пользе полового
удовлетворения для долгой здоровой жизни
и высокой производительности
коммунистического труда. Страшные цифры
товарищ лектор нам представил! Это
сколько же неудовлетворенных людей по
всей земле ежегодно раньше времени
помирает! А еще могли бы жить и
полнокровно трудиться на благо Мировой
Революции. Особенно на морально отсталом
Западе, зараженном буржуазной якобы
любовью, - люди там мрут как мухи, не
понимая ясности запроса нового,
революционного времени! Прямо жуть берёт...
В трех шагах от общежития
товарищ в кожаной тужурке просит
удовлетворения. Будь я буржуазной
эгоисткой, я разъяснила бы товарищу, что
завтра с утра у меня просветительское
комсомольское шествие, а вечером -
сообщение в подшефной школе о писателе
товарище Льве Толстом. Но я не буржуазия и
имею большевистское сочуствие к здоровой
потребности классово родного гражданина.
Стыдно комсомолке думать только о себе - и
я предлагаю товарищу дружески
использовать мою ротовую полость...
Через несколько минут вбегаю в
комнату, где подруга и соседка Дунечка
Прилипало сосредоточенно удовлетворяет
товарищей коменданта и заместителей
коменданта. Дуня, настоящий друг,
предлагает мне удовлетвориться тоже, так
как есть свободные половые органы. Но я
объясняю, что на сегодня половая
потребность тела уже удовлетворена и я
должна ещё успеть до ночи удовлетворить
познавательную потребность путём
перечитывания и глубокого осмысления
статьи Владимира Ильича Ленина "Лев
Толстой как зеркало русской революции".
|